Фанфик, чудом скачанный с одного старого, заброшенного сайта.
НАЗВАНИЕ: Служу Советскому Союзу!
АВТОР: Garlok Grey
РЕЙТИНГ: R
ЖАНР: альтернативная история, ирония, ЮМОР (чтоб было понятно всем) =)
СТАТУС: завершено
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Рип, Алукард и Зорин местами =)
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: присутствует ругань
ОПИСАНИЕ: История из разряда "а что если бы?", на этот раз это звучит как: "А что если бы Рип была вовсе не Рип, а лейтенант госбезопасности СССР Соколова?" =))
Москва, Лубянка, 1936 год
Дверь в темный кабинет приоткрылась, и звонкий девчачий голосок разорвал пыльную тишину.
- Разрешите!
- Да-а… Эта… Заходите конечно…
Хозяин данного невеселого места, седой, чуть лысоватый мужчина низкого роста, смешно растягивающий слова и окающий на вологодский манер, оторвал свой взгляд от пухлой папки с личным делом и немигающее уставился на вошедшую. Довольно молодая девчушка со смешно подпрыгивающими косичками бодро прошагала на середину ковровой дорожки и все тем же звонким голосом громко отрапортовала.
- Младший лейтенант госбезопасности Соколова Оксана Владимировна! Представляюсь вам, товарищ полковник госбезопасности, по случаю прибытия для дальнейшего прохождения службы!
Довольно крякнув, низенький полковник очень резво для его комплекции сорвался с места и, оббежав стол, кинулся пожимать девушке руку.
- Очень!... Знаете ли… эээ… Очень рад, товарищ Соколова!... Оксана… эээ… Владимировна… Очень!... Прошу-у!... Прошу, присядьте от тут у нас… Да-а-а-а!... Наконец то, знаете ли… Наконец то новые кадры!... А то что-то забывают об нас там… Да-а-а-а… Забывают…
Выразительно потыкав пальцем в потолок, хозяин кабинета снова суетливо метнулся в другой его конец, на этот раз к низенькому столику со стоящим там на примусе чайником и, быстро поколдовав над двумя гранеными стаканами в красивых подстаканниках, соорудил чаю себе и своей собеседнице. Уже снова подойдя к девушке, в последний момент низенький полковник словно недоверчиво поджал губы и пристально с глубоким подозрением посмотрел на нее.
- А вы… эээ… Оксана Владимировна… Комсомолка?
Ошарашено выкатив глаза, девушка сначала на пару секунд впала в ступор, а потом, снова вскочив с табурета, на который ее до этого вежливо усадили, снова бодро отрапортовала.
- Так точно, товарищ полковник госбезопасности! Была активистом комсомольской ячейки нашей группы!
- Эта… значится… Очень хорошо!... Эта просто замечательно!...
Враз подобревший начальник сунул ей в руки горячий стакан и снова устремился по кабинету, на этот раз обратно к своему рабочему месту. Поставив собственный чай на край стола и немного порывшись в бумагах, он извлек откуда-то из недр папок небольшие круглые очки и, напялив их на нос, принялся что-то читать, время от времени подозрительно косясь на продолжающую стоять по стойке смирно девушку.
- Вы… значится… присядьте, товарищ Соколова… Присядьте… Вы к нам… собственна… не просто ж так попали… Нужны нам… значится… люди для операции внедрения в глубокий тыл вероятного врага… Собственна… злостных империалистов… А вот как у вас… товарищ Соколова… Как у вас дела с языками обстоят?... А?...
Неуверенно усевшись обратно на табурет, девушка между тем продолжала сохранять положение спины “по стойке смирно” и с опаской держала на вытянутой руке врученный ей чай. Уже не зная чего ждать от переменчивого начальства, она неуверенно промямлила.
- Немецкий… в совершенстве… Английский тоже… немного…
- Эта очень… значится… замечательно! Очень хорошо!
Снова закопавшись в бумаги и пару раз что-то в них черканув, полковник подхватил из одной из стопок тоненькую серенькую папочку и, подскочив к девчушке, затряс ее за растерянно протянутую руку.
- Поздравляю вас, товарищ Соколова!... Поздравляю с первым… эээ… заданием!... Вот… значится… изучите, под чьей личиной будем вас… собственна… внедрять!... Да-а-а-а!... На арийку вы… конешно… не очень то похожи… Так что… значится… Будете мешлинге… Да-а-а-а… Эта конешно не то чтобы… Но-о-о… Папа голландец… зато мама то чистая арийка… Так что вы там еще ого-го!... Понаделаете делов!...
Рассмеявшись, начальник еще раз сильно затряс ее руку и оперативно потащил младшего лейтенанта к двери.
- Ну… Вы… значится… Оксана Владимировна… готовьтесь пока. Изучайте… так сказать… роль. В образ… понимаешь… входите. И… где-то через месячишко… мы вас… значится… начнем внедрять. Так что не теряйте, не теряйте времени даром! Идите-идите!
Очнулась девушка только тогда, когда за ее спиной громко хлопнула закрывающаяся дверь, и она оказалась одна в мрачном длинном коридоре со стаканом остывающего чая в одной руке и маленькой серенькой папкой в другой. По-прежнему ничего не понимая, она посмотрела на серый картон. Под черным тиснением горделивого орла, мертвой хваткой вцепившегося в изломанную звезду свастики, на нем имелась одна единственная надпись красивым готическим шрифтом: “Рип ван Винкль”.
1943 год, Польша, лаборатория Дока (мысли Рип ван Винкль)
Голова то как болит, ё моё… И чем это меня по ней шандарахнули?...
Оп-па… Приплыли… Все вокруг чистенько, беленько и я здесь посередь всего к коечке примотана… Хорошо же примотана… Черт!…
- Уже очнулись, фройлян?
А это что за хмырь?
- Аааа… ммм… попить можно?
- Пока нельзя. Придется потерпеть, знаете ли. Для начала нам придется решить с вами пару вопросов.
Ой, не нравится мне этот столик, что он к моей кроватке подкатил. Ой, ну прям жуть как не нравится! И вот эти блестящие штучки на нем, и вот эта хреновинка, которой зубы выдирают… А что за идиотские очки у него на носу?... Блин, а я свои еще вчера где-то посеяла, и хрен теперь разберешь, что у него на карточке написано…
Господи, ну что за дурь в голову перед смертью лезет?
- Вы, фройлян, в последнее время в вашей канцелярии занимались, прямо скажем, не совсем свойственными ей делами…
Кабздец!... Провал?... И какая сволочь сдала?...
- …зачем-то списали налево два вагона с зимним обмундированием, шедшим на восточный фронт. Наша контора, опять же благодаря вашим стараниям, недополучила в прошлом месяце почти две тонны реактивов и оборудования…
Что за бред?! Какие вагоны нафиг?!... Клара, сука эдакая?! Так вот с каких шишей ты сволочь жирная квартирку то в Ницце себе прикупила!... И на меня все спихнула гадина. Ну, подожди, если живая останусь, я тебе!… Хотя какой там…
А реактивы?... Бли-и-ин!... Я похоже в той конторе, под которую копала… Последний Батальон кажись… Все! Точно кабздец… И как назло китель сняли… А там ампулка в воротничок зашита…
- …расхищение собственности Рейха, да еще и в военной обстановке. Это даже не трибунал. Это просто виселица, и наверняка не только для вас, но и для всех ближайших родственников, и тех, кто просто имел неосторожность быть с вами рядом. Так что у нас теперь только два выхода. Первый: я сдаю вас агентам гестапо, сюда входят два милых и дружелюбных человека и начинают испытывать на вас весь этот замечательный инструментарий…
Нахрен таких дружелюбных, не люблю стоматологов… Твою ж мать, жить то как охота…
- …и второй вариант: к кровати, на которой вы сейчас находитесь, снизу приделаны маленькие колесики. Мы берем вас вместе с этой замечательной кроватью и везем в соседнее помещение, где я провожу над вами ма-аленький эксперимент… Совсем крохотный, больно почти не будет…
Лыбится скотина. Значит врет… И что делать?... От гестаповцев точно не уйдешь, превратят в визжащий кусок мяса и будешь кровью истекать пока не сдохнешь… Хотя второй вариант чем лучше?... Неизвестно… Но может все-таки…
- И так… Что же вы выбираете фройлян?
- Пожалуй, рискну согласиться на второе.
1999 год, штаб-квартира протестантских рыцарей “Хеллсинг”, Англия
Интегра молча толкнула по столу спутниковые фотографии новейшего авианосца Ее Величества “Игл”, переданные ей в службе государственной безопасности час назад.
- Узнаешь?...
Протянувшаяся из тени на другом конце стола рука носферату взяла ближайший к нему снимок.
- Аааа… Наконец-то… Какие будут приказы, моя хозяйка?
Леди Хеллсинг зло пыхнула зажатой во рту сигариллой. Приказ то у нее, как обычно, вертелся в мозгу всего один, но вот обстоятельства…
Обстоятельства вынуждали ее сегодня думать гораздо дольше, чем она всегда это делала, прежде чем прокричать: “Search and destroy!!!”, и эта необходимость учитывать прочие внезапно всплывшие факторы жутко ее нервировала.
Наконец, вздохнув, Интегра снова полезла за отворот плаща и, достав маленький серый конверт, бросила его на стол поверх снимков. На невзрачной мышиного цвета бумаге отсутствовали и адрес отправителя, и адрес получателя, и только маленькая тисненая пентаграммка с идущей вокруг нее надписью украшала левый верхний угол послания.
- Не может быть…
Оскал древнего вампира стал еще шире, и, отбросив в сторону фотографии, он подхватил конверт, аккуратно взрезал его ногтем и углубился в чтение небольшого послания, довольно коряво отпечатанного кем-то на машинке.
Наблюдая за тем, какой радостью осветилась рожа лучшего оружия Хеллсинга, леди Интегра помрачнела еще больше и нетерпеливо вскочила со своего места.
- Так! Хватит! Твой самолет вылетает через сорок минут, будь добр не опаздывать. Тем более что за штурвалом должен быть ты сам. И еще…
С сомнением посмотрев на родное чудовище, хозяйка Алукарда выпустила очередной клуб дыма и отвернулась к окну.
- Постарайся не переигрывать. Актер из тебя тот еще…
1999 год, авианосец флота Ее Величества “Игл” (мысли Рип Ван Винкль)
Ну почему мне так не везет? Ведь знала же… Знала!...
Когда этот маленький пухлый уродец меня сюда послал, по всей его масляной, как у кота, роже было видно, что нашла таки эта наша всеми любимая скотина для меня ценное применение…
- И что же ты будешь делать?... Что?...
Заладил, блин… Что-что?... Собака страшная!
Еще и будильник раздавил, сволочь… Последнюю память, можно сказать. Я его специально в семьдесят восьмом за рубль тридцать на Кубе купила…
Ну, все, скотина! Сейчас ты у меня получишь!
- Будь то достойная цель иль мелкая добыча, мои пули разят без разбору!!!
На-а!
- Падай…
И еще! Так пулька-пулька не улетай!... И вот с этого боку! На-а!... И вот так! На-а!!!
- Падай и сдохни!!!
Когда ж ты копыта отбросишь гнида серая?! Так, пулька-пулька давай… Что?!!
- Попалась…
Ааааа…
- Ааааа!…
- Ты попалась, Рип… ван… Винкль…
Ай!... Зубы мои зубы… Эй! Не надо в меня мушкетом тыкать!
- Гха-кха-кха…
Блин… Это как это?!... Как-то он хитро меня за пиджак к стенке пришпилил… А кровищи то!!! Это откуда ж столько?.... Да эта скотина же всех моих солдат сожрала… Вот ведь… Фашисты, а за столько лет уже “свои”…
- Ори что ли, дура…
Это он мне? Аааааааа!
- Ааааааа!!!
Засос же останется!1999 год, авианосец флота Ее Величества “Игл”
Тело Рип медленно погружалось в черную многорукую массу, которой стал Алукард, а с маленького экрана, удерживаемого Шредингером, продолжали раздаваться прощальные речи нацистов, обращенные к своему погибающему товарищу.
- Прощайте, старший лейтенант. Встретимся в Валгалле.
Наконец экранчик потух, и мелкий оборотень, смешно пряданув ушами и гаденько усмехнувшись, бесследно исчез с палубы авианосца, мгновенно переносясь на тысячи километров. Стало совсем тихо, и только треск догорающего пожара разрывал ночную тишину.
С подозрением осмотревшись сразу сотней глаз, Алукард издал звук, напоминающий мощнейшую отрыжку, и в тот же миг только что сожранная им девица вновь оказалась рядом, будто и не умирала несколько секунд назад.
- Ааааа!!!
- Да хватит орать уже!
Поморщившись, древний носферату пару раз махнул руками, гася пожар, и вскоре тяжелый слой непроглядного тумана затянул собой всю громадину неподвижно торчащего посередь океана корабля. Все еще не понимая, что происходит, Рип ван Винкль быстренько забилась обратно под лестницу, из-под которой так храбро и необдуманно вылезла в прошлый раз на схватку с вампиром.
- Самаэль… Самаэль…
- Соколова? Оксана Владимировна?
От неожиданности Рип даже перестала трястись от страха и настороженно показала голову из своего укрытия. Алукард стоял, сверкая белоснежной улыбкой во все сорок два зуба, и небрежно вертел в руках небольшой конвертик серой бумаги.
Все еще не веря в то, что происходит, а в особенности в то, что все это происходит с ней, Рип-Соколова размазала по лицу продолжающие непроизвольно катиться слезы и, проглотив невольно вставший в горле комок, кивнула головой.
- Яволь… В смысле… Так точно… А ты?… в смысле вы… А вы откуда знаете?...
Довольно помахав в воздухе серым конвертиком, Алукард небрежно протянул его измазанной кровью и сажей девушке. Дернувшись было обратно под лестницу при движении вампира, Рип все же взяла себя в руки и осторожно забрала протянутый ей кусок бумаги. Спешно развернув письмо, она принялась, периодически всхлипывая, его читать и вскоре недоумения на ее лице стало еще больше.
- Ну надо же!...
Ругнувшись себе под нос отборными русскими матюками, девушка снова продолжила чтение.
- Ну, Семен Николаевич! Ну, отец родной! Вспомнил, наконец то, через шестьдесят с лишним лет, что он агента в Германию засылал…
Усевшись рядом на палубу, Алукард довольно оскалился.
- Скажи спасибо, что хоть через шестьдесят лет вспомнил. Ты ж провалилась в сорок третьем? Так ведь?
Потыкав пальцем в строчку в письме, где было написано, что “на авианосце будет присутствовать агент, переведенный в 1943 году на консервацию”, вампир довольно гоготнул. Рип в ответ лишь недовольно насупилась и протянула заполненный отпечатанным на машинке текстом листик обратно.
- И что теперь? Официально для всего Миллениума, я так понимаю, я мертва… То есть, можно, наконец, домой вернуться?
С надеждой посмотрев на древнего вампира, неудачливая разведчица обнаружила того в глубокой задумчивости.
- Давай думать логически…
Все еще продолжая смотреть глазами полными надежды, Рип-Соколова доверчиво кивнула.
- Давайте…
- Ты… и эти твои игрушечные солдатики, захватив этот авианосец управлять им бы никак не смогли… Так?
Подумав пару минут и прикинув разные варианты, Винкль нехотя кивнула. Надежды на ее лице поубавилось.
- Даже в случае, если майор повезет всю свою армию в Европу на кораблях, один авианосец все равно ничего не решил бы… Так?
Снова последовал не слишком довольный кивок, и лицо Рип скисло окончательно.
- А он и не поплывет… Они того… На дирижаблях…
- Вооот!
Рожа Алукарда, напротив, с каждой фразой становилась все радостнее и радостнее и теперь просто сияла счастьем.
- А значит, сидела ты тут на этом кораблике, Соколова Оксана Владимировна, как здоровенный кусок сыра на крючке в мышеловке… А мышью то должен был быть я!
Не видя никаких причин для радости, разведчица расстроилась окончательно и даже снова начала хлюпать носом.
- И-и-и-и…
Шмыгнув и высморкавшись в брезгливо протянутый ей главным вампиром Хеллсинга платок, она кое-как успокоилась, водрузила на нос теперь уже треснувшие очки и с печалью уставилась на окружающее корабль море.
- И как мы теперь отсюда выберемся?
Алукард весело оскалился и, вскочив на свои длиннющие ноги, словно попытался обнять всю капитанскую рубку.
- Перед вами, леди, лучшая на свете корабельная команда из тех, что были и будут! Курс на Лондон!
Лондон, 2 часа спустя после битвы Последнего Батальона, инквизиторов и Хеллсинга (мысли Рип ван Винкль-Соколовой)
Батюшки светы!... Разнесли все к чертям!...
А ведь такой красивый город был. Эх! Помню, ездила я сюда разок в семидесятые… убрать тут кого-то надо было… Чистенько, красивенько, англичашки опять же все “леди”, да “леди”… И прям “ледью” себя чувствовать начинаешь… Хорошо хоть не “лядью”…
Мммм… Даааа…
А теперь что? Все развалили, везде все пожгли! Тут одной уборки на тыщу лет! Вот оно, наверное, от чего наша пухлая радость всю нашу контору Миллениумом назвала. Дескать: “Нагадим так, что потом тысячелетие оттирать придется!”
И вот сидишь теперь на руинах, и не знаешь, куда податься… Аэропорт то, и тот разбомбили нафиг. Ни такси тебе, ни просто попуток. Как до дому то добираться?... Да и где он теперь, дом то этот?...
А это что еще такое?... Точнее кто?... Да не может того быть?!
- Зорин?!!
- Эээ… Рип?!!
Вот те на! Оказывается жив еще кто-то из нашей конторки славной. Не всех козлин Хеллсинг додавил… Ну ничего. С ней то я и сама справлюсь. Чай не дура теперь. Ученая. Мушкет заранее зарядила. А этой мымре и одного выстрела хватит, главное, чтоб она мне мозги запудрить не успела.
- Рип, подожди! Не стреляй! Я все объясню!
И чего это ты мне объяснять собралась, рожа татуированная?
- Миллениума же больше нет! Воевать дальше, смысла нету!
О какая догадливая! А сама тогда чего с автоматом таскаешься?... Странно… А где она косу посеяла?
- Только дернись!
- Да стою я! Стою!... Рип, ты того… Я людей знаю, тебе все твои старые грехи спишут!... Нам такие сотрудники, как ты, нужны… Очень нужны!...
Интересненько… Так эта тварь еще и на сторону работать успевала, помимо того, что на нашего пухлого майора впахивала. Ну, надо же! Не ожидала… Уж у кого-кого, а у Зорин мне всегда мозги прямыми, как шпала, казались.
- И кому это нам?
- ГРУ… Русская разведка…
Охренеть… Тут хоть кто-нибудь на немцев работал вообще?4 часа спустя после битвы, недалеко от Лондона, город Рединг, один из уцелевших пабов
Две девушки в уже изрядном подпитии, одна из которых была одета как помесь завзятого репера с байкером, а вторая как типичная офис-леди, если не считать тяжелых ботинок и древнего мушкета, периодически смеясь, мирно беседовали за одним из столиков паба. Разговаривали они явно не на английском языке.
- И представляешь, я уже думаю, все, каюк котенку, а он мне на ухо шипит как утюг: “Ори, дура”… Эт я то дура?!...
- А то нет?
- Да ну тя нафиг!… Сама вон… Шестьдесят лет!... Это ж надо?!... Шестьдесят лет рядом жила и ни сном, ни духом!
- Работа у нас такая Рипка! Консрр… Конкс… Конксприрация! Во!
Довольно заржав, Зорин ударила Винкль по плечу и снова приложилась к огромной кружке с пивом. Широкая кепка, повернутая козырьком направо, и громадная цветастая бандана, практически полностью закрывали зататуированную половину лица, а огромная не по размеру кожаная куртка и плотные перчатки ничуть не хуже делали тоже самое с телом.
Хитро сощурившись, Блиц поманила Рип к себе пальцем и зашептала ей на ухо.
- Хош прикол покажу?
Весело блестя глазами, Винкль-Соколова заговорщицки склонила голову к своей неожиданной подруге. Та, подмигнув ей правым красным глазом, ткнула себя пальцем прямо в лоб.
- Ниче не напоминает?
Присмотревшись к вытатуированной прямо посредине лба пентаграмме, Рип внезапно зашлась истерическим смехом.
- Офигеть!... Да как ты с этой штукой не спалилась то за столько лет? Эт ж точная копия эмблемки нашей конторы!...
Радостно хохоча, стрелок тоже попыталась приложиться к пиву, но только смешно забулькала им и подняла пену. Поставив кружку на место, она продолжила хохотать дальше, держать за живот.
- Эт еще фигня!
Взгляд Зорин стал еще хитрее. Снова поманив Рип пальцем, она зачем-то расстегнула куртку и задрала топик.
- Во!... Читай вот тут вот…
Немного попетляв по хитрому рисунку татуировки, Блиц нашла таки начинающуюся где-то у пупка тонкую строчку готического шрифта, практически не видимую среди остальных. Близоруко сощурившись, Винкль согнулась и начала читать шевеля губами и попутно все больше и больше расплываясь в радостном оскале.
Союз нерушимый республик свободных,
Сплотила навеки великая Русь,
Да здравствует созданный волей народов,
Единый, могучий, Советский…
Дальше строчка уползала под брючный ремень, но Рип уже и так не могла сдержать бурного гогота и сползла под столик. Постепенно придя в себя, наконец, давясь смехом и слезами, она вновь заняла более менее вертикальную позицию и недоверчиво уставилась на Зорин.
- И че?... Прям весь текст?
- Ага… У пятки заканчивается.
Утерев слезы, Винкль подняла свою кружку и чокнулась ею с Блиц. Хитро сощурившись, Рип шепотом поинтересовалась.
- И как? Никто прям так и не прочитал ни разу?
Скорчив не менее хитрую рожу в ответ, Зорин ответила тем же заговорщицким шепотом.
- А шиш им, фрицам… Не получил никто комиссарского тела.
Расплывшись в улыбке. Винкль от души приложилась к пивной кружке.
- А как же эти твои?... Мальчики-латиносы?
- А я неграмотных выбирала… Слушай, я все тебя спросить хотела, а чего ж тебя Алукард то не сожрал на корабле?
Лицо Рип сразу стало скучающе-отрешенным.
- А ты б рада была, если б сожрал?
- Да я не к тому… Странно все-таки… Я вон от Серас еле ноги унесла, да и то только потому, их там заранее предупредили, что мол мы союзники… А Алукард то, он же сильней ее в сто раз… Порвал бы как тузик грелку.
- Так и его тоже того… Предупредили… Семен Николаевич, начальство мое непосредственное, письмишко ему накатал. Вот и не сожрал.
- Семен Николаевич? Это Погребцов который? Окает так еще постоянно и слова растягивает?
Девушки снова удивленно уставились друг на друга, как и тогда, на руинах Лондона, а потом дружно захохотали.
- Вот ведь жук!
Рип согласно кивнула.
- Ага… Он вроде как Алукарду с их дворецким в сорок четвертом из Польши помог выбраться. Ну, это когда они еще нашу первую базу громили. Помнишь?
Зорин закивала в ответ.
- Ну, вот он в том письме и попросил его, вроде как ответную услугу сделать. Не есть меня полностью.
Вздохнув, Блиц снова подняла бокал и еще раз мотнула головой.
- А давай с тобой, Рипка, на брудершафт хряпнем?! А то, сколько лет, а даже как звать то по настоящему не знаю.
Сделав проникновенное лицо, Волшебный стрелок снова кивнула и протянула навстречу свой бокал.
Эпилог
4 месяца спустя, Москва, Лубянка
И снова пыльная и темная тишина большого кабинета, как и шестьдесят с лишним лет назад, освещалась только работающей настольной лампой. Ни тяжелые занавеси, ни ковровая дорожка, даже тяжелый дубовый стол, гордо занимающий половину кабинета, так и не изменились. Только теперь стену, вместо портретов товарищей Дзержинского и Сталина, украшал портрет всенародно избранного президента, да хозяин кабинета сидел не в мундире, а в строгом и фасонистом деловом костюме с умело подобранным в тон галстуком и опять, как и много лет назад что-то писал в толстых папках.
- Разрешите?
Две девушки в новеньких, с иголочки, мундирах с майорскими погонами нерешительно застыли в дверях, дожидаясь пока их начальство обратит на них внимание.
- Даа… эта… канешна заходите!... Давайте-давайте!... Чувствуйте себя… понимаешь… как дома! Да.
Зорин привычно застывшая по стойке смирно, дернула за край кителя нервно заерзавшую Рип, и две подруги на негнущихся ногах строевым шагом зашли в кабинет. В тот же момент, демонстрируя недюжинную прыть, хозяин кабинета вскочил из-за своего стола и, подскочив к ним, затряс поочередно руки.
- Поздравляю вас, товарищ… эээ… Соколова! Поздравляю!... И вас… так сказать… товарищ… эээ… Реутова!... Тоже… понимаешь ли… поздравляю. Ну! Теперь то вы… значится… Цельные майоры!... Да-а-а!... Это знаетели ли не хухры-мухры! Это… понимаешь… сила!
Многозначительно потрясся в воздухе указательным пальцем, ничуть не изменившийся за прошедшие годы Семен Николаевич Погребцов, бережно усадил обеих девушек на стулья с высокими спинками, и снова метнувшись по своему кабинету молнией, принялся колдовать над небольшим электрочайником.
Удивленные глаза обеих девушек прослеживали всю траекторию движения хозяина кабинета, и неотвратимое чувство де жавю росло и ширилось в двух этих взглядах. Наконец, поставив перед девушками красивые чашки с ароматным чаем, начальник вновь занял свое исходное место и с хитринкой в глазах посмотрел на них.
- А вы… значится… Оксана Владимировна, да и вы… эээ… Мария Петровна… Вы… значится… чай то… понимаешь… пейте. Покуда горячий… Вы не думайте, что мы тута сидим… значится… и ни сном про своих сотрудников… понимаешь… ни духом… У нас тут все… все-е-е записано… Так сказать.
Многозначительно похлопав по толстым папкам, Семен Николаевич загадочно улыбнулся и блеснул глазами из-под кустистых бровей.
Неуверенно потеребив руками, сложенными на коленях, край форменной юбки, Соколова-Винкль подняла на своего командира вопрошающий взгляд.
- Так, Семен Николаевич, может нам того?… Домой, наконец то, можно? А то сколько ж лет то…
- Это вы… понимаешь… правильно вопрос ставите, товарищ Соколова. Оно ж… значится… сколько ж лет то прошло. Да и вы… так сказать… изменились немного. Так што… того… Делать вам там то… понимаешь… практически и нечего. Не-е-е! Мы то со всеми понятиями… так сказать… И отпуск дадим… И деньжат… значится… на обустройство. Но оно ж видите, какое дело…
Встав из-за стола, Погребцов обошел его и сел на стул напротив девушек.
- Мне ж еще… понимаешь… сам государь-император Петр Алексеич Россию матушку от нечисти всяческой… значится… защищать повелел… Да-а-а… Так и сказал, мол… понимаешь… Бди… говорит… Семен, Русь святую от гадости всякой… Да по макушке тогда еще палкой стукнул… Что б… так сказать… сам поперек России встать не удумал… Во-о-от…
Удивленно выпучив глаза, обе майорши недоверчиво уставились на современника Петра первого. Первой в себя пришла Реутова-Зорин. Прикинув, что никак не изменившийся за шестьдесят лет начальник с тем же успехом мог не меняться и несколько столетий, она настороженно подала голос.
- Так и что же получается, Семен Николаевич? Мы что теперь… тоже в ряды гадости всякой записаны?...
Всплеснув руками, хозяин кабинета засмеялся и снова вернулся на свое место.
- Да что вы… понимаешь… товарищ Реутова. Придумается же… значится… людям всякое… Та не-е-е… Я ж не про то… Это ж… понимаешь… наоборот. Только… так сказать… ценность вашу, как… понимаешь… сотрудников поднимает. Но… надо сказать… что да-а-а… Работа… теперича… у вас довольно… специфическая будет. Так что…
Еще раз совершив молниеносное перемещение по кабинету и схватив обеих девушек за руки, начальник уверенно потащил их к двери.
- Отдыхайте… понимаешь… Набирайтесь… так сказать сил… И!... Где-то через месячишко будем вас вводить полноценно… значится… в строй! Там у нас один пионер пропал, вот вы… так сказать… со свежей головой и поищите! А теперича идите! Отдыхайте! Набирайтесь сил! Бухгалтерия вам все оформит, понимаешь! Идите!
Хлопок двери, как рухнувший нож гильотины, отсек оказавшихся в коридоре девушек от полутьмы кабинета, и они уставились друг на друга удивленными глазами.
- Ну?... Ты чего-нибудь поняла?
Вздохнув в ответ, Реутова-Блиц лишь пожала плечами.
- Поняла я Рипка, что влипли мы с тобой опять в какое-то дерьмо непроглядное… И вечно у нас в России так. Как говорится, служи дурачок, получишь значок… Да и хрен куда денешься… Куда мы с тобой еще податься то можем?
Понуро опустив плечи, Винкль лишь кивнула в ответ. Зорин, тоже помрачневшая, захлопала себя по карманам и достав откуда-то пачку дешевейшей “Примы” задымила ей, как паровоз. Сделав пару затяжек, она вдруг махнула рукой и, взяв Рип за лечи, повлекла ее к выходу из здания.
- А пойдемте-ка мы с вами, Оксана Владимировна, получим в местной бухгалтерии бабло, да и набухаемся где-нибудь?! А?!... Ведь живы же остались! Войну прошли, да и потом по вражьим тылам, сколько лямку тянули?! Чего нам печалиться то?!
Враз переняв шутливо-деловой тон подруги, Рип снова выправилась и на губах у нее заиграла ехидная усмешка.
- А почему бы и нет, Мария Петровна?! Гулять, так гулять! А служба… да и хрен с ней!... Сдается мне я знаю, кто тот пионер-неудачник, за которым мы полезем!
Дружно засмеявшись, обе девушки покинули стены мрачного здания на Лубянке. Их жизнь снова сделала резкий поворот и выкинула очередной фортель, и теперь впереди их снова ждало еще много интересного.
